Москва погибельная
Когда-то, в пору российского завоевания Кавказа, крепостные крестьяне, которых забирали в солдаты и гнали в горы на войну с мюридами Шамиля, называли этот край не иначе, как «погибельный Кавказ». Кроме бывших крепостных, здесь свои головы сложили представители лучших семей императорской России — дворяне, офицеры, разжалованные декабристы.
С тех пор вектор политической экспансии сменился на противоположный — теперь Кавказ, глубокой интеграции которого в Россию так долго добивался Кремль, в своем безудержном пассионарном натиске осваивает Москву и ее окраины в пределах всей Федерации.
Похоже, за время последних двух войн за чуть было не отколовшуюся Чечню, да и весь Кавказ, его настолько глубоко удалось вмонтировать обратно, что не только российские законы пришли в кавказские горы, но и кавказские адаты, месть и разборки пришли на улицы Москвы. Показательные убийства и расправы над бывшим командиром отряда «Горец» Мовлади Байсаровым, Анной Политковской, Русланом Ямадаевым, Станиславом Маркеловым четко дают понять, что Москва, как того и добивался федеральный центр, начала действительно восприниматься многими кавказцами как свой город. В прямом смысле этого слова и со всеми вытекающими отсюда последствиями и особенностями бурной кавказской жизни.
Некоторое время назад, когда я писал статью, посвященную годовщине смерти Анны Политковской, я отмечал, что Анна чувствовала реальную угрозу своей жизни со стороны некоторых кавказских сил, недовольных ее слишком смелыми и откровенными материалами. Дмитрий Муратов, главный редактор «Новой газеты», даже признавался мне, что редакция приняла решение больше не отправлять ее на Кавказ.
Анна даже на некоторое время уезжала из России, чтобы переждать угрозу. Но через некоторое время она вернулась в Москву, чтобы продолжить свою работу. Видимо, она все—таки верила, что Москва — это не Махачкала и не Назрань, где журналистов и оппозиционеров убивают на улицах. Но оказалось, что со временем Москва превратилась в большой «погибельный Кавказ».
На свою погибель, как оказалось, вечером 27 сентября приехал в Москву и Алимсолтан Алхаматов, глава администрации Хасавюртовского района. Алхаматов, на которого уже было совершено два покушения в Дагестане, не мог позволить себе роскоши ездить даже по столице без охраны. Но, как показывает печальная статистика последних лет, охрана ни одного из убитых дагестанских чиновников и политиков не смогла спасти их от покушения.
Газеты бодро отрапортовали, что после убийства Алхаматова дагестанская милиция была переведена на усиленный режим несения службы, а во вторник утром Муху Алиев провел совещание республиканских силовиков. Но что могут сделать дагестанские силовики, если география дагестанских преступлений, покушений и убийств расползлась в пределах всей России, а самым погибельным местом после Махачкалы для дагестанских политиков становится Москва?
Ведь, как по иронии судьбы, ровно два года назад, 27 сентября 2007 года, в Москве был убит следователь по особо важным делам Следственного комитета МВД Республики Дагестан Назим Казиахмедов. Так недолго и до того, что вслед за этими громкими убийствами в Москву придет и дагестанская практика бессудных похищений и казней любого подозреваемого…
Руслан КУРБАНОВ, международный аналитик Фонда эффективной политики
Опубликовано: 07.10.2009, рубрики: Новости.